Российское монголоведение сформировалось в XIX веке. К началу XIX века превратилось в научное направление востоковедных направлений мирового уровня. Введение в научный оборот оригинальных монгольских источников, формирование научных школ монголоведения, создание русско-монгольских словарей и грамматик монгольского, бурятского и калмыцкого языков являются бесценным вкладом российских учёных в мировое монголоведение. Российская наука богата именами блестящих исследователей истории и культуры Монголии.
В монголоведческой литературе в целом неплохо освещены казанский и петербургский периоды развития русского монголоведения XIX века. А вот его ранний период, его истоки, менее известны.
Однако сложилась парадоксальная ситуация: в России опубликованы монографии по западному монголоведению /М.И.Гольман/, осуществлено несколько публикаций по монголоведению Монголии /Ш.Бира, Ц.Ишдорж, Ю.В.Кузьмин, В.Д.Дугаров/. К сожалению, национальное монголоведение оказывается наименее изученным. Хотя в самые последние годы сделаны значительные шаги в этом направлении, Особенно значимы монографии учёных Бурятии Ш.Б.Чимитдоржиева и Д.Б.Улымжиева.
Надо отметить тот факт, что многие научные труды зарубежных, российских и монгольских учёных мало известны широкой аудитории. И нам кажется, что современные монгольские журналисты должны широко пропагандировать достижения учёных-монголоведов. Это позволит самым широким массам приобщиться к достижениям современной науки, культуры, повысить своё образование.
Период монголоведения от петровского времени до начала ХХ века
В силу географического положения и волей исторической судьбы Сибирь, и прежде всего Восточная, была регионом, где впервые в России проявились практический интерес и необходимость в знании монгольского языка. Разумеется, достаточно трудно с хронологической и персональной точностью изложить этот вопрос с самого начального этапа освоения Сибири русскими, когда им пришлось вступить в контакты с местными племенами и народами, в том числе монголоязычными. В этой связи можно сказать, что потребность в людях, знающих языки народов Центральной и Восточной Азии, возникла для россиян задолго до Петра I. А изучение в России восточных языков, в том числе и монгольского языка, сбор и исследование этнографического материала, восточных рукописей началась в начале XVIII века и связано прямо и косвенно с деятельностью Петра I. Его активная внешняя политика, деятельность по освоению Урала и Сибири привели к необходимости знания восточных народов.
На протяжении веков Восточная Сибирь являлась своего рода “мостом”, который связывал Россию и Монголию. Иркутск, Селенгинск, Кяхта, Верхнеудинск были теми пунктами, через которые зарождались контакты русских и монголов.
Иркутск является одним из крупных экономических и культурных центров Восточной Сибири. Благодаря выгодному географическому расположению, которое стало перекрёстком основных торговых, транспортных и дипломатических путей, он превратился в связующее звено России с восточными странами: Китаем, Монголией и Японией. Первоначально практические потребности дипломатических и торговых отношений с Монголией и Китаем способствовали изучению монгольского языка, истории и культуры Монголии.
С начала XVIII века в Иркутске началась подготовка специалистов в области монгольского языка. Начали вестись монголоведческие исследования по истории и этнографии Монголии. Иркутск был первым из городов России, где в начале XVIII века началось изучение восточных языков – монгольского, маньчжурского, китайского, бурятского, японского.
Традиционные функции переводчиков выполняли “толмачи”, как правило, не знавшие письменности народа, с представителями которого приходилось общаться. Лев Измайлов, русский посланник в Китае, который будучи в Иркутске, говорил: “Зело сумнителен был... не нашёл ни единого переводчика из русских людей, чтобы перевести грамоту... мунгальского письма”.
Время же, о котором можно говорить с помощью документальной поддержки, наступает со второй половины XVII века. К 1668 году относятся сведения о попытках организовать в России изучение иностранного языка. Характеристика П.Е.Скачкова, тобольского воеводы, известным востоковедам как организатора школы переводчиков монгольского языка, на наш взгляд несколько преувеличена. До и как сам Скачков отмечает, установленное ещё в начале XVII века связи с Алтан-ханом и другими монгольскими князьями заставляли пока лишь “думать о подготовке переводчиков”.
Что же касается Прибайкалья, то в течение почти всего XVII-XIХ веков монгольский язык изучался и преподовался, главным образом, в системе образовательных учреждений русской православной церкви в Восточной Сибири. Дело в том, что в XVII веке в Восточную Сибирь начинают проникать две мировые религии – буддизм и православие, каждая из которых стремилась увеличить число своих последователей. Православная церковь внимательно присматривалась к своему религиозному сопернику, знакомилась с его учением.
В деле перевода книг на инородческие языки в Восточной Сибири тоже больше дала частная инициатива самих миссионеров. В Восточной Сибири миссионеры занимались составлением словарей, грамматик и переводами. Весрмый вклад в изучение монгольского и бурятского языков, фольклора монголоязычных народов, а также буддизма и ламаизма внесли религиозные деятели. Особенно много в этом направлении сделали священники-миссионеры: А.Бобровников, А.Орлов, К.Стуков, Н.Исакович, Н.Доржиев.
Особая роль в изучении монгольского языка принадлежит иркутской духовной школе. Открытие в 1727 году в Иркутске епископской кафедры было закономерным результатом предшествующего, более чем полувекового развития православного миссионерства на этой обширной территории. Безусловно, весомый вклад внесла Иркутская епархия в установление и развитие связей России со странами Дальнего Востока и прежде всего с Монголией, Китаем, Японией. Иркутская епархия готовила переводчиков китайского и монгольского якзыков.
Известно, что ещё до официального открытия епископской кафедры в стенах Вознесенского монастыря начал действовать “русско-мунгальская школа”. Архимандрит А.Платковский в 1720 году был направлен в Китай с посольством Льва Измайлова. После возвращения он отправил в Синод отношение, в котором писал: “Мунгальскую школу на границе в Иркутске мнится устроить... не худо, от которой надеяться будет великой пользы государству”.
В 1725 году в Иркутске при Вознесенском монастыре была открыта указом Петра I “Русско-мунгальская школа”. Главной задачей этой школы была подготовка переводчиков монгольского языка, а также миссионеров для распространения христианства среди бурятского и монгольского населения.
Первоначально в школу поступило 32 ученика. Как свидетельствуют документы, преподование там вели “природные монголы”. Под этим термином, скорее всего, подразумевались преподователи бурятского происхождения. Учителями были Лувсан и Николай Щелкунов. Они не знали русского языка, поэтому из Сэлэнгинска “был востребован” переводчик, новокрещенный Иван Пустынников. Вскоре, однако, остаётся только Лувсан. При Иннокентии Неруновиче в 1737 году монгольское отделение было закрыто. Учитель Лувсан, заподозренный епископом в возмущении балаганских бурят против насилий иркутской администрации, был уволен. В 1740 году школа была преобразована в латино-русскую.
В 1726 году второй епископ Иркутской епархии Иннокентий Кульчицкий обратился, чтобы обеспечить учебником учащихся, к земским комиссарам Чечеткину и Бейтону и караванному директору Лоренцу Лангу с письменной просьбой об оказании содействия в получении монгольских рукописей для “русско-мунгальской школы” от Сэлэнгийского тайши и первого монгольского переводчика – монголиста Ивана Мостинина.
Рукописи были получены, в течение года скопированы и с благодарностью возвращены владельцам. Огромные фолианты были переписаны в монастыре. Первая в России школа монгольского языка приобрела монгольские произведения, в том числе народный эпос “Гэсэр”. Так, например, иркутский епископ Иннокентий Кульчицкий привлёк к переводу духовной православной литературы на монгольское письмо преподававшего в школе учёного ламу Лувсана /после крещения Лаврентий Иванович Нерунов/.
В 1730 году в этой школе обучалось 25 человек на монгольском отделении и 10 на русском. Первоначально школа содержалась на средства Вознесенского монастыря. Позднее содержание учащихся школы было несколько увеличено припиской к ней трёх монастырей: Киренского, Посольского и Сэлэнгинского. Каждый месяц ученикам раздавалось 10 алтын денег, 2 пуда ржаной муки, 5 фунтов крупы, 2 фунта соли.
Эта первая школа просуществовала всего 15 лет, но она заложила глубокие традиции изучения монгольского языка. Школа монгольского языка, открывшаяся в Иркутске при Вознесенском монастыре, явилась первым монголоведным учебным заведением в России.
Среди учеников школы был первый учёный Иркутска, основатель российской школы востоковедения Илларион Россихин, родившийся в 1707 году, он в 1727 году закончил школу. В 1729 году в Пекине начала работу вторая Российская духовная миссия. Её возглавил архимандрит Антоний Платковский. Перед отъездом в Пекин он являлся настоятелем Иркутского Вознесенского монастыря и одновременно заведывал школой монгольского языка. Именно он отобрал в миссию трёх из её первых, учащихся: Герасима Шульгина, Михаила Пономарёва и Иллариона Россихина, которые выделились успехами в изучении языков.
Одним из центров в изучении монгольского языка являлась Иркутская духовная семинария. На основе школы “русско-мунгальской” впоследствии развивалась знаменитая “Иркутская духовная сеимнария”, где преподование монгольского языка было организовано на очень высоком уровне. Введение преподования монгольского языка относится к 1822 году в семинарии и к 1830 году в духовном училище. Монгольский язык изучался по выбору, вместо одного из европейских языков, и желающих изучать его было достаточно много: в 1853 году – 40 человек из 126 учащихся семинаристов, в 1859 году – 52 человека из 100 учащихся.
В ней преподовали известные специалисты в области монгольского и бурятского языков: А.И.Бобровников, А.М.Орлов, И.А.Подгорбунский, Н.С.Болдонов, В.Добромыслов, Н.Доржиев, Л.Д.Шергин. Преподователи занимались научной деятельностью. Орлов, Шергин, Болдонов по собственному желанию, с утверждения Синода, с ноября 1861 года образовали комитет для составления учебных руководств при изучении бурятского языка. В течение года они составили русско-бурятский словарь, приготовили материалы для бурятской хрестоматии.
Светская школа также внесла вклад в дело преподования монгольского языка. В 1789 году на основании нового положения об училище в Иркутске учреждаются Малое и Главное народные училища. В 1790-1793 годах в Главном народном училище началось обучение монгольскому, китайскому и маньчджурскому языку для торговых и дипломатических целей. Но в 1794 году обучение этим языкам прекратилось “за трудностью и неудобопонятностью сих языков и по нехотению учеников и родителей продолжать сего учения”. В классе монгольского языка данного училища обучалось 32 ученика в течение 4 лет. Преподвателем монгольского языка был Фёдор Санжихаев, переводчик губернского правления. Он был родом из забайкальских казаков. С 1787 года он назначен в Иркутск переводчиком монгольского языка.
Губернаторы поддерживали официальные контакты с ургинской администрацией, которая представляла интересы китайского императора. Поэтому для поддержания этих контактов, иркутской администрации были необходимы переводчики китайского, маньчджурского языков. Сохранились некоторые имена этих переводчиков: А.С.Агафонов, Ф.И.Бакшеев, В.Новоселов, А.Н.Парышев, А.П.Фролов, Ф.Санжихаев, Я.П.Шишмарёв.
В начале 20-х годов XIХ века переводчиком Коллеги министерства иностранных дел работал В.Новоселов, который в записке к Я.И.Шмидту сообщал о маньчджурских, монгольских словарях, имеющихся в Иркутске. В те же годы в Иркутске переводчиком маньчджурского и монгольского языков служил А.П.Фролов.
Иркутские переводчики являлись первыми носителями серьёзной страноведческой информации о восточных соседях – Монголии и Китае. Они являлись составителями первых словарей, которые сохранились в архивах только в виде рукописей.
